косами с самого утра накосили сена, а теперь его подвяливают на жарком южном солнце.
Я макнулся в море, прямо с борта, благо, что штормтрап вывален. Только нырнул и сразу закричал Саньке:
– Бегом в каюту! Тащи маски трубки и ласты!
Во-первых, несколько, весьма приличного размера, черепах лежало на дне в 5–7 метрах от поверхности. А во-вторых, под нами было просто море омаров. Они прятались между камнями, но это у них плохо получалось. Славик приволок маску и ласты мне, сбросил мне линь. Санька «столбиком» плюхнулся в море, и мы втроем, привлекая к тяжелой работе экипаж, которому пришлось вытаскивать четырех черепах с помощью тонкого линя, а, кроме того, спустить шлюпку, в которую мы вываливали раков. Нанырявшись, и подустав, вылезли на борт, нас окатили пресной водой, и мы легли на мостике на горячие доски палубной настилки, в ожидании пока отварят раков. Из-за весьма специфичного продукта, я выставил для экипажа бочку с пивом, его готовили на корабле, входило в рацион, а вот умельцев разделывать черепах и их готовить сразу не нашлось, включая меня. Суп и жаркое из зеленой черепахи я ел, но как она разделывается и готовится просто не знал, поэтому они пополнили «живой уголок» до выяснения особенностей их приготовления. Ну, а ближе к ночи мы выбрались на берег с подобием теодолита. Долго устанавливали треногу, горизонтируя ее. Градус – не метр, который я установил произвольно. Говорят, шумеры использовали 60-тиричную систему счисления, от которой и произошла эта единица. Для изготовления лимбов была использована оптическая система, а мелкая резьба позволяла получать очень неплохую точность измерения углов. 12-ти кратный бинокль позволил найти две тусклых звезды неподалеку от Бета Малой Медведицы в направлении которых должен был находиться северный полюс Земли. Но само вычисление заняло четыре часа, по хронометру, и мы фиксировали изменение положения четырех звезд в приполюсном районе, благодаря чему я высчитал истинное положение полюса и подсчитал поправку. Она составила 7⁰34’27" к востоку. Поправка по широте 4°48′21″. Нормалек! Заодно поправили и точное время, приведенное нами к этой самой нутации. Записали поправку, и утром снялись я якоря, продолжив путешествие. Надобность заходить в Афины отпала, тем более, что они были захвачены арабами и входили в Критский Халифат. Но не все так просто в этом мире! На проходе пролива Стено Кеос из Корессии наперерез устремилась византийская галера. Пришлось спустить паруса, оставив два кливера и бизань, чтобы управляться. Вчера вечером мимо нас прошла фелюка с римскими парусами, так что нас ждали, несмотря на раннее утро. Снизу прокричали. Что имеют послание императора Михаила пра-консулу. Они подошли ближе и на выброску прикрепили свиток. Византия продолжает использовать пергамент, а не бумагу.
Витиеватый слог письма меня не смутил. Михаил просит помочь взять Афины, которые потеряли еще до Феофила, благодаря чему удалось свергнуть его предшественника. Вялотекущая война с Критским халифатом шла в течении более 45 лет. Войска от города не отходили, но арабы снабжали свои войска исправно, поэтому удушить город блокадой не удавалось. Нашей задачей было поддержать высадку десанта у Лемоса и установить жесткую морскую блокаду города, прекратив поставки продовольствия. Три легиона скутатов сейчас находились на Кеосе, и были готовы к высадке. Несмотря на то обстоятельство, что я «в отпуске», полностью проигнорировать просьбу императора, да еще и в условиях, когда я поссорился с патриархом, мне было невыгодно. Мало ли чего могут придумать, пока я по морям скитаюсь. Поэтому подворачиваем к Корессии, и через час на борту состоялось совещание со стратигом Варсонофием и четырьмя турмархами.
Их план высадки и последующего штурма с южного направления мне категорически не нравился. В результате они уткнутся в реку Иллисос, подъемный мост у Итонийских ворот и мощный огонь из замка Зевса. Да и топать замучаются: 16 километров по покрытому строениями берегу, узким улочкам деревень, с каменными домами, и гористой местности, каждая складочка которой будет использована противником, чтобы пустить вар или кипяток, расстрелять из длинных луков не слишком дисциплинированную пехоту Византии, или подвергнуть ее атакам конницы.
– Предлагаю высадиться непосредственно в Пирее и Фалеруме. Захват Пирея поставит арабов на колени.
– Там стены без ворот, а входы перекрыты цепями и огневыми машинами.
– Но Сулла как-то взял Пирей и Афины. И атаковал именно Пирей. И арабы взяли Афины через него.
– Они проникли в город, как купцы, а до этого организовали тайное общество мусульман, которые и захватили Главные морские ворота и опустили цепь.
– Вот и замечательно. Начинайте погрузку и перебрасывайте войска на Энопию.
Стратиг и его подчиненные несколько недоуменно посмотрели на меня, но война не предлагает демократии.
Мы прошли чуть дальше и занимались конвойной службой двое суток, пока Варсонофий преодолевал 70-ти километровый путь со своими скутатами. Снабжение своих войск арабы организовали через соседний остров Саламина, подкупив нужных людей в византийском войске. Оно было наемным. Пролив святого Георгия ночью просто кишел различными лодочками, а к утру все затихало, как и не было. Понятно, что при таком количестве глаз и развитой разведке, наши приготовления не остались без внимания Умара ибн Саид ибн Абу – Хафса, сына эмира, правителя Афин и местного халифа. Он же был и главнокомандующим. При этом, большинство населения оставались греками по национальности, арабов было совсем немного, но было достаточное количество кулябов, причем уже обтертых в боях, некоторые из которых были сыновьями и внуками таких же кулябов. Местный эмир не слишком страдал от безденежья: Крит – морская столица Средиземноморья. Судовых сборов и бакшиша вполне хватало, для того, чтобы задавить торговлю остальных конкурентов. Захват Афин – был чисто коммерческой операцией.
Но меня эти подробности мало интересовали. В ночь на четвертые сутки операции мы тихо высадились на остров Липсокутали с 12-ю минометами, и дождавшись, когда подойдут галеры византийцев к траверзу острова, нанесли удар по Пирейскому порту, укреплениям с обоих сторон ворот, а заодно ударили шрапнелью по плавсредствам в проливе святого Георгия. Паника началась отменная. Мины, которыми били по причалам, были зажигательными, начиненными белым фосфором, что немедленно вызвало сильнейшие пожары. Как на причалах, так и на воде. Две группы гвардейцев подорвали цепь, действительно преграждавшую проход и вывели из строя мехи воздуходувок. Охрана сбежала еще до этого, так что высадка прошла без потерь и скутаты, выстроившись непробиваемой стеной-черепахой двинулись между «длинными стенами» на Афины. Несколько залпов шрапнели в момент начала штурма города позволили тяжелой пехоте ворваться туда, тем более, что гвардейцы их не оставили, и смогли серьезно повредить взрывами Пирейские ворота города. Организовать сопротивление